Владетельница ливанского замка   ::   Бенуа Пьер

Он приказал шоферу развернуться, потом вышел и проводил меня до дверей моей комнаты.

— Ну вот, входите. Завтра мы вдвойне поработаем. Во всей этой ужасной истории есть нечто подозрительное, что мы вместе должны будем расследовать. А пока — отдых, покой. Поняли? Я, по дружбе, подвергаю вас аресту.

Должны ли мы обвинять события, или же мы носим в себе самих источники осложнений, подавляющих нас? Ребенком, а впоследствии молодым человеком не раз случалось мне томиться однообразием моей судьбы. «Будет ли мне дана возможность, — думал я, — хоть раз нарушить это однообразие?» Благополучная посредственность! О, какой ты мне тогда внушала ужас! Теперь я содрогаюсь, прислушиваясь к таинственному голосу, зовущему меня ступить на узкую тропу, где одного неверного шага достаточно, чтобы сбросить меня в пропасть. Из бездны ко мне поднимаются ядовитые испарения. А какой внешний покой окружает меня! В соседней комнате насвистывает бравый молодой лейтенант. Я знаю его привычки: он бреется и намыливает щеки. Сегодня воскресенье, он свободен, доволен. Никогда не узнает он волнения, вызываемого прекрасной женщиной в черном бархате, склонившейся над узорами сарабандского ковра.

Я был искренен, клянусь, — у меня не было намерения выйти из дому весь этот день, когда часа в два я отправил записку Мишель, чтобы извиниться перед полковником Эннкеном в том, что не могу сегодня у них обедать.