JК
Властелин мира :: Мютцельбург Адольф
Страница: 730 из 773Я, разумеется, подумал о вас, мадемуазель, и если бы вы смогли…
— Восемьдесят тысячфранков! Такой суммы у меня нет. Но, может быть, для спасения вашего брата достаточно и пятидесяти тысяч? Я готова одолжить их вам!
— О, донна Эухения, вы ангел! — воскликнул Рабласи. — Уже недалеко то время, когда я смогу все чистосердечно объяснить и одолеть своих врагов. Тогда и вам станет ясно, что обманул вас не я. Впрочем, оставим это! Что толку говорить, если я не в силах ничего доказать!
Он говорил это с единственной целью — заполнить томительную паузу, которая непременно возникла бы, когда донна Эухения отошла к своему секретеру. При этом он следил за каждым ее движением. Певица отперла секретер, выдвинула потайной ящик и достала пачку банкнотов и ценных бумаг.
В тот же миг Рабласи подскочил к донне Эухении и, обхватив ее за талию, крепко прижал к себе; ладонью он зажал ей рот, а свободной рукой сгреб деньги.
Все произошло настолько быстро, что певица не успела даже крикнуть. Впрочем, будучи женщиной сильной, она сумела вырваться и подбежала к окну. Разбила стекло и начала звать на помощь.
— Дьявольщина! Не хватало еще поднять переполох! — в бешенстве вскричал Рабласи, продолжая лихорадочно обшаривать ящик в поисках банковских билетов. — Ну, наконец-то!
И он торопливо рассовал по карманам свою добычу.
Между тем на донну Эухению от неожиданности и страха словно оцепенение нашло, она не могла издать больше ни звука. Все, что проделывал Рабласи, казалось ей тяжелым, мучительным сном.
— Восемьдесят тысячфранков! Такой суммы у меня нет. Но, может быть, для спасения вашего брата достаточно и пятидесяти тысяч? Я готова одолжить их вам!
— О, донна Эухения, вы ангел! — воскликнул Рабласи. — Уже недалеко то время, когда я смогу все чистосердечно объяснить и одолеть своих врагов. Тогда и вам станет ясно, что обманул вас не я. Впрочем, оставим это! Что толку говорить, если я не в силах ничего доказать!
Он говорил это с единственной целью — заполнить томительную паузу, которая непременно возникла бы, когда донна Эухения отошла к своему секретеру. При этом он следил за каждым ее движением. Певица отперла секретер, выдвинула потайной ящик и достала пачку банкнотов и ценных бумаг.
В тот же миг Рабласи подскочил к донне Эухении и, обхватив ее за талию, крепко прижал к себе; ладонью он зажал ей рот, а свободной рукой сгреб деньги.
Все произошло настолько быстро, что певица не успела даже крикнуть. Впрочем, будучи женщиной сильной, она сумела вырваться и подбежала к окну. Разбила стекло и начала звать на помощь.
— Дьявольщина! Не хватало еще поднять переполох! — в бешенстве вскричал Рабласи, продолжая лихорадочно обшаривать ящик в поисках банковских билетов. — Ну, наконец-то!
И он торопливо рассовал по карманам свою добычу.
Между тем на донну Эухению от неожиданности и страха словно оцепенение нашло, она не могла издать больше ни звука. Все, что проделывал Рабласи, казалось ей тяжелым, мучительным сном.