Вождь окасов   ::   Эмар Густав

Но вдруг она перестала жевать, подняла голову, навострила уши и глухо заворчала.

– Молчать, Цезарь! – сказал Валентин. – Ты знаешь, что мы в пустыне, а в пустынях не бывает никого!

Цезарь однако не унимался.

– Гм! – сказал Луи. – Я не разделяю твоего мнения, Валентин, и думаю, что американские пустыни обитаемы.

– Может быть, ты и прав.

– Во всяком случае нам следовало бы принять некоторые предосторожности.

– Сейчас узнаем, – сказал Валентин и, обратившись к собаке, прибавил: – А! Ты не хочешь замолчать, Цезарь... Это становится невыносимо; посмотрим, что рассердило тебя? Ты почуял оленя что ли? Это было бы кстати для нас.

Он встал, бросил вокруг себя вопросительный взгляд и тотчас же наклонился схватить свою винтовку, сделав знак Луи, чтобы и он сделал то же самое.

– Черт побери! – сказал он. – Цезарь был прав... Посмотри, Луи!

Граф устремил взор в ту сторону, куда указывал Валентин.

– О! – сказал он. – Это что такое?

– Гм! Кажется нам придется подраться.

– Пожалуй! – отвечал Луи, заряжая винтовку.

Десять индейцев, вооруженных с ног до головы, верхом на великолепных лошадях, остановились в двадцати пяти шагах от путешественников, хотя те не могли понять, как они успели подъехать так близко, не будучи примеченными.

Ароканские воины, неподвижные и бесстрастные, не делали ни малейшего движения, но смотрели на обоих французов с таким вниманием, которое Валентин, не весьма терпеливый по характеру, начал находить чрезвычайно неуместным.