JК
Возвращение Скарамуша :: Сабатини Рафаэль
Страница: 94 из 105Городок в ту пору лежал под пеленой снега, рассекаемой чернильным потоком Липпе.
Внезапный приезд был вызван двумя фразами крестного — во-первых: «…не хотелось бы становиться тебе обузой», — и во-вторых, намеком на страдание от разлуки.
Андре-Луи не стал отвечать, а явился сам, желая показать, что по крайней мере этому несчастью можно положить конец. Кроме того, он надеялся победить щепетильность крестного, не желающего принимать помощь крестника — щепетильность, с его точки зрения, нелепую.
На первый взгляд городишко на Липпе, величиной едва превосходящий деревню, показался Андре-Луи убогим. Но гостиница «Медведь», как выяснилось чуть позже, и впрямь была весьма приличным заведением. Лестница полированной сосны вела из общего зала на галерею, на три стороны которой выходили двери номеров для постояльцев. Несмотря на стесненные средства и неопределенные виды на будущее, сеньор де Гаврийяк потребовал для себя с племянницей три лучшие комнаты. Господин и госпожа де Плугастель занимали покои на первом этаже, позади общего зала. Кроме них, в «Медведе» обитали еще двое-трое господ, принадлежавших к подобию двора при французском регенте.
День уже клонился к закату, когда Андре-Луи, натянув поводья, остановил лошадь и спрыгнул в мокрое, подмерзающее снежное месиво. Выскочивший из дверей гостиницы хозяин, увидев, изможденную почтовую клячу приезжего, его неказистый саквояж, притороченный к седлу, счел уместным поздороваться, не вынимая фарфоровой трубки изо рта.
Внезапный приезд был вызван двумя фразами крестного — во-первых: «…не хотелось бы становиться тебе обузой», — и во-вторых, намеком на страдание от разлуки.
Андре-Луи не стал отвечать, а явился сам, желая показать, что по крайней мере этому несчастью можно положить конец. Кроме того, он надеялся победить щепетильность крестного, не желающего принимать помощь крестника — щепетильность, с его точки зрения, нелепую.
На первый взгляд городишко на Липпе, величиной едва превосходящий деревню, показался Андре-Луи убогим. Но гостиница «Медведь», как выяснилось чуть позже, и впрямь была весьма приличным заведением. Лестница полированной сосны вела из общего зала на галерею, на три стороны которой выходили двери номеров для постояльцев. Несмотря на стесненные средства и неопределенные виды на будущее, сеньор де Гаврийяк потребовал для себя с племянницей три лучшие комнаты. Господин и госпожа де Плугастель занимали покои на первом этаже, позади общего зала. Кроме них, в «Медведе» обитали еще двое-трое господ, принадлежавших к подобию двора при французском регенте.
День уже клонился к закату, когда Андре-Луи, натянув поводья, остановил лошадь и спрыгнул в мокрое, подмерзающее снежное месиво. Выскочивший из дверей гостиницы хозяин, увидев, изможденную почтовую клячу приезжего, его неказистый саквояж, притороченный к седлу, счел уместным поздороваться, не вынимая фарфоровой трубки изо рта.