JК
Врата судьбы :: Сабатини Рафаэль
Страница: 106 из 303 — Что еще новенького?
— Выписан ордер и на мой арест, но нет худа без добра, иначе я не смог бы предупредить вас об опасности.
Снова посыпались вопросы. Конец им положил капитан Гейнор. Он заговорил впервые с момента появления О’Нила.
— Давайте обсудим наше дело спокойно, джентльмены, — предложил капитан. — Так мы выиграем время, а это сейчас важнее всего. Прошу вас сесть.
Капитан произнес эти слова властным голосом. Внешне он был самым спокойным в компании, вернее, единственным спокойным здесь человеком. Заговорщики подчинились, прекрасно понимая, что в таких чрезвычайных обстоятельствах нужен предводитель, что капитан Гейнор не только королевский посланник, но и прирожденный руководитель. Все сели, сел и капитан.
Он был не новичок в подпольных делах и слишком хороший актер, чтобы выдать свои подлинные чувства. Вот почему он сохранял внешнюю невозмутимость, будто речь шла о сущей безделице. Но в душе он испытывал муку. Замыслы, лелеянные годами, были уничтожены одним ударом. Теперь все надо начинать сначала, и одному Богу известно, суждено ли ему дожить до окончательной победы, венчающей, как его учили, правое дело. Однако душевные терзания не отразились на лице Гейнора. Спокойное и суровое, оно сохраняло невозмутимость, сопутствующую холодности.
Капитан взял одну из длинных трубок и несколько нарочито принялся набивать ее табаком.
— Выписан ордер и на мой арест, но нет худа без добра, иначе я не смог бы предупредить вас об опасности.
Снова посыпались вопросы. Конец им положил капитан Гейнор. Он заговорил впервые с момента появления О’Нила.
— Давайте обсудим наше дело спокойно, джентльмены, — предложил капитан. — Так мы выиграем время, а это сейчас важнее всего. Прошу вас сесть.
Капитан произнес эти слова властным голосом. Внешне он был самым спокойным в компании, вернее, единственным спокойным здесь человеком. Заговорщики подчинились, прекрасно понимая, что в таких чрезвычайных обстоятельствах нужен предводитель, что капитан Гейнор не только королевский посланник, но и прирожденный руководитель. Все сели, сел и капитан.
Он был не новичок в подпольных делах и слишком хороший актер, чтобы выдать свои подлинные чувства. Вот почему он сохранял внешнюю невозмутимость, будто речь шла о сущей безделице. Но в душе он испытывал муку. Замыслы, лелеянные годами, были уничтожены одним ударом. Теперь все надо начинать сначала, и одному Богу известно, суждено ли ему дожить до окончательной победы, венчающей, как его учили, правое дело. Однако душевные терзания не отразились на лице Гейнора. Спокойное и суровое, оно сохраняло невозмутимость, сопутствующую холодности.
Капитан взял одну из длинных трубок и несколько нарочито принялся набивать ее табаком.