JК
Врата судьбы :: Сабатини Рафаэль
Страница: 248 из 303А как дела у вас, сэрДжон?
Сэр Джон глядел на Гарри и изумлялся: до сих пор — ни слова о Дамарис. Баронету казалось, что он понимает, почему Гарри колеблется.
— Когда я привезу радостную весть, Дамарис будто заново родится, — сказал он.
Лицо капитана побледнело, и он спросил дрогнувшим голосом:
— Она... опечалилась?
— Опечалилась, говоришь? Да она чуть не умерла! Новость о том, что ты жив, будет ей самым лучшим лекарством. Снова розы зацветут на ее щечках, снова заискрятся глаза. А еще, — сэр Джон запнулся, потрясенный внезапно пришедшей ему в голову мыслью, — радостная весть устранит опасность жертвы, которую она задумала принести.
— Жертвы? Какой жертвы?
Сэр Джон спохватился, что не проявил должной осторожности, но отступать было поздно, и он волей-неволей поведал капитану Гейнору свои беды. Сэр Джон облегчил душу, и в ней затеплилась надежда: молодому находчивому человеку найти выход из положения легче, чем ему, потрясенному нависшей над ним угрозой.
Капитан выслушал его молча, с непроницаемым выражением лица и лишь раз кивнул, когда баронет упомянул о подлой ловушке, подстроенной ему Понсфортом. Когда сэр Джон закончил свой рассказ, капитан поднялся и медленно прошелся по комнате — от двери к окну и обратно, заложив руки за спину и задумчиво наклонив голову. Он был глубоко тронут благородством Дамарис, решившей принести себя в жертву, и не меньшим благородством сэра Джона, решительно отвергавшего ее жертву.
Сэр Джон глядел на Гарри и изумлялся: до сих пор — ни слова о Дамарис. Баронету казалось, что он понимает, почему Гарри колеблется.
— Когда я привезу радостную весть, Дамарис будто заново родится, — сказал он.
Лицо капитана побледнело, и он спросил дрогнувшим голосом:
— Она... опечалилась?
— Опечалилась, говоришь? Да она чуть не умерла! Новость о том, что ты жив, будет ей самым лучшим лекарством. Снова розы зацветут на ее щечках, снова заискрятся глаза. А еще, — сэр Джон запнулся, потрясенный внезапно пришедшей ему в голову мыслью, — радостная весть устранит опасность жертвы, которую она задумала принести.
— Жертвы? Какой жертвы?
Сэр Джон спохватился, что не проявил должной осторожности, но отступать было поздно, и он волей-неволей поведал капитану Гейнору свои беды. Сэр Джон облегчил душу, и в ней затеплилась надежда: молодому находчивому человеку найти выход из положения легче, чем ему, потрясенному нависшей над ним угрозой.
Капитан выслушал его молча, с непроницаемым выражением лица и лишь раз кивнул, когда баронет упомянул о подлой ловушке, подстроенной ему Понсфортом. Когда сэр Джон закончил свой рассказ, капитан поднялся и медленно прошелся по комнате — от двери к окну и обратно, заложив руки за спину и задумчиво наклонив голову. Он был глубоко тронут благородством Дамарис, решившей принести себя в жертву, и не меньшим благородством сэра Джона, решительно отвергавшего ее жертву.