Введение. Страница из моей жизни   ::   Эмар Густав

Толпа, к которой я принадлежал, остановилась на ночь недалеко от реки, около покинутой chacra (фермы).

Обстоятельство, которого я так долго и напрасно ожидал, наконец представилось. Я готовился воспользоваться им, понимая, что если и на этот раз не убегу, то все мои надежды должны рушиться, и я до конца жизни останусь рабом.

Я не стану утомлять читателя рассказом подробностей своего бегства; скажу только, что после бешеной семичасовой скачки, в продолжение которой патагонцы гнались за мной по пятам, избегнув более двадцати раз опасности боласа и острого копья, брошенных в меня преследователями, я бросился в середину буэнос-айресского кавалерийского отряда, где упал без чувств, разбитый усталостью и душевным волнением.

Патагонцы, внезапно застигнутые появлением белых, которых до тех пор скрывала высокая трава, поворотили с ужасом и ускакали с яростными криками.

Я был спасен!

По моей странной одежде — на мне была надета только изодранная fressado (род одеяла), стянутая узким кожаным ремнем, — солдаты меня сначала приняли за индейца, и это заблуждение подтверждалось еще загорелым цветом моего лица, которое приняло оттенок красной меди под влиянием суровых перемен погоды в течение почти полутора года. Очнувшись, я употребил все старания, чтобы обнаружить мое европейское происхождение, но по незнанию испанского языка долго не имел успеха.

Добрые буэнос-айресцы наконец поняли, в чем было дело, и приняли самое живое участие в моей судьбе.

Въезд моих спасителей в Кармен был настоящим торжеством.