Страница:
268 из 268
О себе он знал уже все – и что веку ему будет восемьдесят шесть лет, и умрет в безвестности и простоте, и долго, еще два столетия, никто и не вспомнит о подвиге затворничества великого Благословенного, и даже на могиле его, на кресте, слова «Великий» и «Благословенный» будут замазаны белой краской.
Впрочем, о себе он и не помышлял. Он ждал. Ждал возвращения хозяйки тайги.
Она добралась до келейки поздно вечером, но в окошке ее все горел свет.
Ниночка выбралась из кибитки. Стоя у двери, она вдруг так взволновалась, что не могла заставить себя постучать. Дверь открылась сама.
– Призрак? Привидение? – с затаенной усмешкой спросил Федор Кузьмич.
– Нет, я живая, – счастливо засмеялась Ниночка.
– Не может быть, – воскликнул старец, подхватил Ниночку, поднял, ткнулся лицом в плечо и замер.
– Федор Кузьмич, здравствуйте же, – заговорила Ниночка. – Я к вам в гости да еще и с дворней…
Она внимательно вгляделась в его близорукие голубые глаза.
– Вернее, не в гости. Я… навсегда приехала.
|< Пред. 264 265 266 267 268 >|