Храм Фортуны II   ::   Ходжер Эндрю

Ведь ты же помнишь — у нас есть кое-какие тайны, окоторых он никогда не должен узнать, иначе вполне может повернуть оружие против нас. Если посчитает, что мы нарушили закон.

Тиберий задумчиво кивнул. Да, это так. Германик верен долгу и присяге, но не позволит и никому другому нарушать их.

— Вот видишь, — продолжала Ливия. — Наше положение еще не настолько прочно, сенат еще не лежит у наших ног и готов в любой момент переметнуться от тебя к Германику.

У нас есть хорошее средство прижать их и сделать своими рабами, но для этого надо иметь свободу действий.

— И что это за средство? — без особого интереса спросил Тиберий. — Мечи преторианцев и твой верный пес Сеян?

— Не совсем, — улыбнулась Ливия. — Да, Сеян готов выполнить любой наш приказ, но он тоже боится Германика. И ему нужно какое-нибудь юридическое основание, чтобы развязать репрессии против сенаторов и прочих смутьянов.

— А у тебя есть это основание? — спросил цезарь.

— Да, — ответила Ливия. — Я говорю о добром старом законе об оскорблении величия римского народа. Ведь он настолько расплывчатый, что по нему можно осудить практически за любой поступок, даже намерение. Поэтому закон сей — crimen laesae maiestatis — весьма действенное оружие в руках единоличного правителя.

Особенно сейчас, когда появился культ Божественного Августа, к которому люди еще не привыкли. Многие до сих пор относятся к покойному цезарю, как к простому смертному, и это следует использовать.