JК
Храм Фортуны II :: Ходжер Эндрю
Страница: 534 из 586Вчера мне случайно удалось заметить достойную Корнелию, которая вышла из храма в одежде жрицы Астарты. И я не могу понять, каким образом...
— О, горе мне, — простонал Либон. — Лучше бы ее убил Такфаринат, тогда она не пережила бы того, что переживает сейчас. И я тоже...
Селевк внимательно посмотрел на него. В глазах киликийца появилась боль. Он понял, что делала в храме внучка сенатора Сатурнина.
— Вот поэтому мы и хотим похитить ее и вылечить, — сказал Паулин. — Эти негодяи одурманили ее каким-то наркотиком, и бедная девушка не отдает отчета в своих действиях.
— Разреши мне быть с вами, господин, — попросил Селевк. — Я служу ей и буду служить до конца.
— Ты храбрый человек и преданный друг, — с чувством произнес легат. — Конечно, ты останешься с нами. А потом Луций Либон даст тебе свободу, если ты раб.
— Я не раб, — ответил киликиец. — Сенатор уже освободил меня.
— Тем лучше.
— О, Корнелия, — продолжал стонать Либон. — Теперь мы с тобой никогда не сможем быть вместе...
— Ты откажешься от нее? — спросил Селевк. — Прости мою дерзость, господин, но я должен знать.
— Я не могу поступить иначе, — прерывисто произнес юноша. — Моя честь... Ведь Корнелия стала...
— Тогда я не брошу ее, — твердо произнес киликиец. — Можешь убить меня сейчас, я понимаю, что я никто по сравнению с тобой. Но несчастье, которое пережила Корнелия, приблизило ее ко мне. Гордые патриции не хотят принимать ее в свой круг, но простой киликийский моряк не оставит ее в беде.
— О, горе мне, — простонал Либон. — Лучше бы ее убил Такфаринат, тогда она не пережила бы того, что переживает сейчас. И я тоже...
Селевк внимательно посмотрел на него. В глазах киликийца появилась боль. Он понял, что делала в храме внучка сенатора Сатурнина.
— Вот поэтому мы и хотим похитить ее и вылечить, — сказал Паулин. — Эти негодяи одурманили ее каким-то наркотиком, и бедная девушка не отдает отчета в своих действиях.
— Разреши мне быть с вами, господин, — попросил Селевк. — Я служу ей и буду служить до конца.
— Ты храбрый человек и преданный друг, — с чувством произнес легат. — Конечно, ты останешься с нами. А потом Луций Либон даст тебе свободу, если ты раб.
— Я не раб, — ответил киликиец. — Сенатор уже освободил меня.
— Тем лучше.
— О, Корнелия, — продолжал стонать Либон. — Теперь мы с тобой никогда не сможем быть вместе...
— Ты откажешься от нее? — спросил Селевк. — Прости мою дерзость, господин, но я должен знать.
— Я не могу поступить иначе, — прерывисто произнес юноша. — Моя честь... Ведь Корнелия стала...
— Тогда я не брошу ее, — твердо произнес киликиец. — Можешь убить меня сейчас, я понимаю, что я никто по сравнению с тобой. Но несчастье, которое пережила Корнелия, приблизило ее ко мне. Гордые патриции не хотят принимать ее в свой круг, но простой киликийский моряк не оставит ее в беде.