Христос приземлился в Гродно. Евангелие от Иуды   ::   Короткевич Владимир

Лютер, а теперь на них молится большее или меньшее количество людей. Еретики только до тех пор еретики, покуда они слабы. И каждому такому нельзя позволить сделаться сильным. Вы понимаете меня?

— Кажется, понимаю. Это мысли Игнатия. Только... гм... опасно отточенные.

— А я и не говорю, что придумал бы такое сам. Я знаю, на что способна моя голова, и в этом моя сила. Так что?

— Поскольку бывшая «ересь» Христа, а теперь его «вера» есть наша вера, нам не нужны другие ереси, которые также могут сделаться верой и тем ослабить нашу веру и нас. Всё относительно, и сегодняшние цари завтра дерьмо, а сегодняшнее дерьмо завтра царь.

— Т-так, — улыбнулся Лотр.

— И потому воюй за своё, а особенно против самой страшной ереси, человеческого самомнения и желания думать, воюй против самой страшной ереси, которую в Италии зовут гуманизмом, потому что это источник вечного беспокойства, потому что это единственная ересь, которая не станет верой и догмой, но если станет — нам всем и навеки придёт конец.

— Ого, — поразился Лотр.

Он глядел на этого сегодняшнего доминиканца, а завтрашнего иезуита с ужасом и почти с восхищением. И одновременно с болью осознавал, что сам он только переносчик чужих мыслей, что он никогда не сумеет развивать их до конца, до столь решительных выводов, что он — лицо Церкви, но никак не сердце, не разум, не оружие.

— И потому, если мы не хотим погибнуть, не руби сплеча. Ведь у гидры отрастают головы.