JК
Христос приземлился в Гродно. Евангелие от Иуды :: Короткевич Владимир
Страница: 220 из 601Если похитили, то кто и зачем? И кто осмелится поднять руку на дочь мечника? А если уехала сама, почувствовав, что он не тот, вспомнив его ночные слова, которых не слышала тогда, токак, как ему тогда жить?!
Он встрепенулся:
— Спасибо, сынок.
— Вы её найдёте. Она меня любит. А я... ну, с родителями, понятно, её охраняю.
«Эх, хлопец, — подумал Юрась. — Плохо ты её охранял. Да я не скажу тебе этого».
— Мы с ней друзья не разлей вода.
— Я найду её, сынок.
Юрась побежал.
Глава 16
САРОНСКАЯ ЛИЛИЯ
...Говорят также, что житие этой святой началось с того, что, не имея чем заплатить погонщику мулов, она заплатила ему телом.
Апокриф.
Было уже совсем темно. За окном Братчикова покоя светилась во мраке алая полоска зари.
Светильник чуть мигал, вырывая из темноты лысину Варфоломея, живое, как у обезьяны, лицо Ильяша-Симона, длинные волосы и юродские глаза Ладыся-Иоанна да ещё, далеко от света, узкую руку Христа, безвольно свисавшую с колен. Выше неё тревожно блестели глаза Юрася.
Апостолы не могли понять, что случилось. Братчик явился мрачным и никаких приказаний не отдавал, только швырнул Филиппу почти треть всех денег и сказал:
— Вина... Ужинать.
Это было хорошо. Значит, предводитель передумал идти из города на голодные и пыльные дороги. По крайней мере, на несколько дней.
Апостолы радовались. Но, с другой стороны, слова Юрася об опасности и возможной плахе всё же запали им в уши, да и Фома после ухода Христа с Иудой хорошо таки вставил всем ума-разума в голову. Княжество княжеством, а своя жизнь дороже.
Он встрепенулся:
— Спасибо, сынок.
— Вы её найдёте. Она меня любит. А я... ну, с родителями, понятно, её охраняю.
«Эх, хлопец, — подумал Юрась. — Плохо ты её охранял. Да я не скажу тебе этого».
— Мы с ней друзья не разлей вода.
— Я найду её, сынок.
Юрась побежал.
Глава 16
САРОНСКАЯ ЛИЛИЯ
...Говорят также, что житие этой святой началось с того, что, не имея чем заплатить погонщику мулов, она заплатила ему телом.
Апокриф.
Было уже совсем темно. За окном Братчикова покоя светилась во мраке алая полоска зари.
Светильник чуть мигал, вырывая из темноты лысину Варфоломея, живое, как у обезьяны, лицо Ильяша-Симона, длинные волосы и юродские глаза Ладыся-Иоанна да ещё, далеко от света, узкую руку Христа, безвольно свисавшую с колен. Выше неё тревожно блестели глаза Юрася.
Апостолы не могли понять, что случилось. Братчик явился мрачным и никаких приказаний не отдавал, только швырнул Филиппу почти треть всех денег и сказал:
— Вина... Ужинать.
Это было хорошо. Значит, предводитель передумал идти из города на голодные и пыльные дороги. По крайней мере, на несколько дней.
Апостолы радовались. Но, с другой стороны, слова Юрася об опасности и возможной плахе всё же запали им в уши, да и Фома после ухода Христа с Иудой хорошо таки вставил всем ума-разума в голову. Княжество княжеством, а своя жизнь дороже.