Заговор королевы   ::   Эйнсворт Уильям Гаррисон

А когда же французский народ оказывался неблагодарным? Но для чего принимаются все эти меры предосторожности? Неужели Лувр в осаде? Или восстание вспыхнуло среди парижских горожан?

– Нет, брат мой, наш добрый город Париж теперь совершенно спокоен и наше желание – поддерживать с Божьей помощью это спокойствие.

– Вы не можете предполагать, государь, что я защитник смут и беспорядков, – сказал Бурбон. – Я взялся за оружие только для того, чтобы поддержать права моего народа и защитить преследуемую веру, а не для того, чтобы объявить войну вашему величеству. Я всегда готов заключить перемирие с вами, если только будет обеспечена безопасность моих протестантских подданных. Я готов предоставить самого себя в заложники в подтверждение того, что условия договора будут строго выполнены с моей стороны.

– Государь! – вскричал Росни, хватая короля за руку. – Каждое ваше слово – проигранная битва.

– Ваше величество теперь не будет подозревать меня в вероломстве, – продолжал Бурбон, не обращая внимания на слова Росни.

– Мы не подозреваем вас ни в чем, решительно ни в чем, – поспешно возразил Генрих III. – Но мы не подпишем никакого договора, не примем никаких условий, которые могли бы благоприятствовать распространению ереси и соблазна. Терпеть подобную религию – значит одобрять ее. А мы скорее допустим вторую Варфоломеевскую ночь, скорее поступим по примеру нашего брата Филиппа Испанского, скорее последуем советам нашего кузена Гиза и его сторонников, чем каким бы то ни было образом окажем поддержку такой еретической религии. Наше царствование было за наши грехи омрачено тремя большими смутами: наш брат Анжу и его партия, Гиз и его сторонники, вы и ваши реформаторы.