JК
Заговорщица :: Зевако Мишель
Страница: 66 из 606А слева, немного в стороне, прижавшись к подножью статуи, неподвижно стоял одинокий монах. Он нервно перебирал четки, украшенные золотым крестом. По этому знаку его и узнала Мария де Монпансье.
— Вот он! — прошептала герцогиня.
Глаза ее блеснули жестокой радостью. В эту минуту монах не торопясь подошел к королю и двинулся рядом с ним.
— Наконец-то… сейчас, сейчас он ударит… — возбужденно прошептала Мария.
— Замолчите! — приказала Фауста.
Но вокруг гремели церковные песнопения, и никто не расслышал неосторожных слов герцогини.
Обе женщины шли буквально по пятам за королем. Герцогиня так разволновалась, что у нее сбилось дыхание. С трудом она сдерживала рвавшийся из груди крик:
— Бей! Ударь же! Ударь!
Она пожирала монаха взглядом, и ее прекрасные глаза, которые, казалось, должны были бы сиять любовью, горели огнем ненависти.
Король вступил в собор и преклонил колена. Мария де Монпансье почувствовала, что ноги ее уже не держат. Вот и наступил долгожданный миг… Жак Клеман, как они и договорились, ударит именно тогда, когда Генрих опустится на колени…
Но что это? Король на коленях, но монах не занес кинжал? Монах тоже встает на колени… он что-то шепчет королю…
«Что же он? Что же? — твердила про себя герцогиня. — Почему медлит? И почему не явился ко мне этой ночью? Что он задумал? Пора… Бей же, бей!»
— О salutaris hostia! [3] — громко запел король.
Хор подхватил песнопение, а герцогиня упала на колени, не в силах выдержать напряжения.
— Вот он! — прошептала герцогиня.
Глаза ее блеснули жестокой радостью. В эту минуту монах не торопясь подошел к королю и двинулся рядом с ним.
— Наконец-то… сейчас, сейчас он ударит… — возбужденно прошептала Мария.
— Замолчите! — приказала Фауста.
Но вокруг гремели церковные песнопения, и никто не расслышал неосторожных слов герцогини.
Обе женщины шли буквально по пятам за королем. Герцогиня так разволновалась, что у нее сбилось дыхание. С трудом она сдерживала рвавшийся из груди крик:
— Бей! Ударь же! Ударь!
Она пожирала монаха взглядом, и ее прекрасные глаза, которые, казалось, должны были бы сиять любовью, горели огнем ненависти.
Король вступил в собор и преклонил колена. Мария де Монпансье почувствовала, что ноги ее уже не держат. Вот и наступил долгожданный миг… Жак Клеман, как они и договорились, ударит именно тогда, когда Генрих опустится на колени…
Но что это? Король на коленях, но монах не занес кинжал? Монах тоже встает на колени… он что-то шепчет королю…
«Что же он? Что же? — твердила про себя герцогиня. — Почему медлит? И почему не явился ко мне этой ночью? Что он задумал? Пора… Бей же, бей!»
— О salutaris hostia! [3] — громко запел король.
Хор подхватил песнопение, а герцогиня упала на колени, не в силах выдержать напряжения.