Закон парности   ::   Соротокина Нина

Лядащеву не понравилось, что слишком там людно, посему было решено устроить тайник в фонаре на въезде в Семионовский мост. В массивной подставе фонаря, оказывается, один кирпич вынимается, в этой нише письмо спрятать легче легкого. Остановились перед мостом, нагнулись, будто бы пряжку на башмачке поправить, кирпичик незаметно отодвинули.

— Причем это все не придумка, — веско сказал Лядащев. — В нашем деле все должно быть точно. Я сам этим тайником пользовался.

— Это я поняла, — нетерпеливо перебила Лядащева Мелитриса. — Но кто положил в этот тайник для меня шифровку? Я-то должна это знать,

«Дотошная девица, — с уважением подумал Василий Федорович. — При этом спокойна и холодна. Голос что хрустальный ручей… Может, и будет от нее польза…»

— Ладно. Расскажу вам суть дела. Некоторое время назад мы поймали вражеского агента. Он русский, но служил пруссакам. Назывался он у них Брадобрей. Кое-что мы у него узнали, например, пароль, с коим вы пойдете, и еще кое-что, по мелочам. Настоящего разговора с Брадобреем не получилось, потому что он умер в лазарете.

— От пыток? — прошептала Мелитриса с ужасом, и Лядащев увидел, как щеки девушки заливает густой, брусничный румянец.

— Нет, девочка, не бойтесь, — сказал он мягко. — Никто этого Брадобрея не пытал. Он болел сердцем, а при аресте, видно, перепугался, и у него случился кровяной прилив к мозгу. Так лекарь в госпитале сказал. .У него отнялась речь. Потом частично вернулась.