Замок Эпштейнов   ::   Дюма Александр

Взгляд Эберхарда остановился; он задумчиво покачал головой, словно пытаясь разобраться в своих неясных мыслях.

— Ах, Розамунда, Розамунда! — продолжал он размышлять вслух. — Вы чаруете меня, влечете к себе, но в то же время какой-то внутренний голос кричит мне: «Беги! Беги!» Вы не понимаете меня? Дело в том, что обо мне нельзя судить как обо всех, я особенное, странное существо, моя жизнь совсем не похожа на жизнь других людей. Вы видите, я говорю с вами откровенно. Да, я доверяю вам и… и я боюсь. У меня есть предчувствие, что конец нашей дружбы будет ужасен, что над нами тяготеет несчастье! Да, я чувствую, что мне лучше уехать отсюда, и все же я останусь. Но существует предопределение, Розамунда.

— Существует только Бог, — ответила благочестивая девушка.

— Да, Бог, — продолжал Эберхард, все больше увлекаясь своими мыслями. — Боже пресвятой! — воскликнул он и молитвенно сложил руки, словно позабыв о присутствии Розамунды. — Боже Всевышний, тебе, пославшему мне этот неясный проблеск света, тебе, вселившему в мою душу это необъяснимое желание бежать отсюда, тебе, не оставившему мне ни мужества, ни силы, я отдаю свою судьбу, Господи! Да будет воля твоя! К чему мучиться сомнениями, если твоя рука направляет меня? Быть может, моя матушка советует мне уехать, но если Бог приказывает мне остаться, что я могу против его воли?

— Да, да! Так оставайтесь же, оставайтесь! — с прелестной улыбкой настаивала Розамунда.