Жизнь собачья и кошачья. Повести и рассказы   ::   Свинцов Владимир Борисович

Настроение из-за этого было скверное, потому и охота не удалась, и спаниель не понравился, хотя работал он неплохо.

Но вот, наконец, через два дня снова родная калитка, снова дома! Но никто меня не встречает, не прыгает вокруг, не ластится, не вертит хвостом… Вхожу во двор — тишина. Поднимаюсь на крыльцо:

— Сеня, привет!

Но Сенька, как лежал на верхней ступеньке крыльца, так и остался лежать, только глянул на меня грустными-прегрустными глазами и отвернулся.

— Ты что, заболел? — встревожился я и нагнулся, чтобы приласкать, но Сенька выскользнул из-под моей руки, спрыгнул с крыльца и улегся под кустом смородины.

— Что с тобой, Сеня, дружище?

Я направился к нему. Он — от меня.

— Да что же это такое? Ты меня не узнал?

— Обиделся он, — пояснила моя мать. — Как вы уехали, он за вами погнался. К вечеру только вернулся. Весь в грязи, усталый. И с той поры ничего не ест, все лежит и лежит…

Я взял любимую Сенькину ливерную колбасу, подсунул кусочек ему под нос. Он отвернулся. Я гладил его. Называл ласковыми именами. Просил прощения — ничего не помогало. Я позвонил одному своему другу — посоветоваться.

— Обиделся сильно, — подтвердил и друг. — Но не огорчайся, через день-другой отойдет. Побольше будь рядом с ним. Собака — не человек. Она прощает все, даже предательство…

На следующий день я вывез Сеньку за город. Там он немного оттаял. А через два дня снова стал самим собой — веселым, забавным, ласковым.

Но я, как только вспомню про этот случай, так снова чувствую вину перед Сенькой.