Золото   ::   Полевой Борис Николаевич

 — Старик презрительно покосился в сторону пьяного, сидевшего в той же унылой позе, и добавил: —И на пользу некоторым наука идёт, кто войну в кустах пересидеть хотел.

Все ещё не понимая, почему с ней так доверительно разговаривают, и опасаясь осложнений, в случае если собеседники убедятся, что она не та, за кого её принимают, Муся, захватив свой потяжелевший мешок, торопливо поблагодарила и, перебежав по камням ручей, пошла к лесу. Перелезая изгородь, она оглянулась и увидела, что к траншее, выкопанной на берегу, тянется от деревни вереница женщин. Они несли на себе какие-то тяжести.

Впечатления девушки были противоречивы, и она все старалась угадать, за какую «небесную посланницу» приняли её эти люди и что имел в виду безногий, когда на прощанье сказал: «Ежели что, передайте там кому поглавнее, что согнуться-то мы согнулись, а сломаться — нет, не сломаемся». Вспоминая об омерзительном запахе перегара, о громадном кулаке, занесённом над её головой, о безвольном, жалком отчаянии пьяного Степана, девушка содрогалась от отвращения. Но весть о том, что враг остановлен в нескольких десятках километров отсюда и несёт большие потери, что путь к своим измеряется теперь днями, поднимала в её душе бурную радость, и она чувствовала, как кровь весело бьётся в висках.

Забыв про старушечью походку, девушка, напевая, бодро шагала по лесной дороге.



12



С того дня Митрофан Ильич уже не боялся отпускать Мусю в разведку.