Золото   ::   Полевой Борис Николаевич

Ей казалось, что все кругом: и этот пятистенный крестьянский дом, и жмыхающая под ногами солома подстилки, и мыльный пар, поднимающийся над лоханью, — все отдаёт прогорклым чужим запахом, каким пахнуло на неё от солдат с трубками.

Женщина стряхнула с рук пену и, вытирая их о подол, двинулась во двор вслед за незнакомкой. Муся остановилась, устремив на неё умоляющий взгляд.

— Куда понесла? Сюда, сюда давай!.. Вот мы сейчас бяшкам корм и зададим, — неоправданно громко, явно для немцев, а не для Муси, сказала женщина и, цепко схватив девушку за локоть, потащила её вглубь двора. — Бяш! бяш! бяш!..

И когда в ответ ей заблеяли овцы и чёрные острые мордочки, смешно тыкая шагреневыми носиками, показались между жердями загончика, женщина дёрнула Мусю за рукав так, что куртка затрещала:

— Да чего вы там, с ума посходили? Своих голов не жалко, мою б пожалели! Не одна я, сын у меня… И третьеводнись, и вчерась, и на вот — сегодня. Словно, кроме меня, и людей в колхозе нет! Насели, как слепни на корову в полдень…

Муся все ещё держала на плечах корзину. Чёрные мордочки овец просовывались меж жердей. Быстро перебирая губами, овцы ловко выдёргивали шматки сена. Девушка поняла, что, как и те люди у ручья, женщина эта приняла её за кого-то другого.

— Совесть совсем потеряли, ночи им мало. Нате вот, средь бела дня лезут! — сыпала хозяйка Мусе в ухо сердитый торопливый шепоток.