Золотое руно   ::   Ашар Амеде

 — надо не забывать, на что идешь.

— А что скажете вы, принцесса? — обратился к ней Сент-Эллис. — Только не забывайте, что я буду противен сам себе, если не поеду с вами.

— Оставайтесь здесь в качестве нашей последней надежды.

Голос его несколько изменился, когда он произнес:

— Хорошо, я повинуюсь. Но не говорите, что я вас никогда не любил. Ладно, я стану барышником и достану лошадей. Деньги у меня есть, а с ними и одежда черногорца, которого мне пришлось убить в схватке. Теперь выберем место укрытия.

Они отправились к турецкому лагерю. Вскоре Угренок показал им лощину, где можно было укрыться с лошадьми.

Лощина шла между склонов холмов, покрытых густым лесом и кустарником. В ней мог спрятаться целый эскадрон. К ней вела тропинка, проложенная пастухами. Угренок сам пробежал по этой лощине, спасаясь от гнавшегося за ним часового.

Маркиз остановился на том месте, где тропинка спускалась в лощину.

— Ладно, — сказал Сент-Эллис — я останусь здесь и достану лошадей. Храни вас Господь!

Принцесса нагнулась к нему.

— Поцелуйте меня. — сказала она. — Если бы я не любила его, я бы любила вас.

Пошли дальше. По предложению Угренка договорились, что сигналить друг друга будут троекратным криком ночной совы.

— Этот мальчик хитер, как обезьяна, — заметил Коклико. — Так, что ли, Кадур?

— Так.

Спустя минуту, маркиз остался один. Он въехал в лощину, покрытую густой лесной тенью. Светало.