Зорро. Рождение легенды   ::   Альенде Исабель

Безбожие своего хозяина она объясняла потрясением после смерти любимой жены. Нурия не сомневалась, что у дона Томаса на время помутился рассудок; не сомневалась она и в том, что на смертном одре он непременно призовет священника и исповедуется. Так поступали все, а те, кто при жизни стремился прослыть атеистом, тем более.

Аньес была хрупкая, смешливая, жизнерадостная, с нежной кожей, лукавым взглядом и ямочками на щеках и локотках. Романы помогли ей рано повзрослеть, и, когда ее сверстницы еще оставались детьми, она судила о жизни как взрослая женщина. Сопровождая отца на светских приемах, Аньес всегда была одета по последней парижской моде. Она запросто могла прийти на бал во влажной одежде, которая подчеркивала линию ее груди и бедер. Диего сразу заинтересовал молодую француженку. За год он превратился из нескладного подростка в привлекательного юношу; он рос быстро, словно жеребенок, и вскоре догнал самого Томаса де Ромеу, а благодаря изумительной каталонской стряпне Нурии набрал вес, которого ему прежде явно не хватало. Черты лица юноши стали тоньше и резче; к тому же Исабель придумала ему прическу, позволявшую скрыть ненавистные уши. Аньес находила Диего интересным, экзотическим, таинственным; она легко могла вообразить его на американских просторах среди благородных нагих дикарей. Она без устали расспрашивала юношу о Калифорнии, которая представлялась ей сказочным островом, вроде того, на котором родилась Жозефина Бонапарт.