А поутру они проснулись   ::   Шукшин Василий

Теперь сухонький пристроился к окну и с удовольстви-ем пошел затягиваться,и даже затараторил -- от удовольст-вия же.

-- Как ты говоришь: луковица двенадцатиперстной киш-ки? -поинтересовался он.

-- Да, -- откликнулся нервный. -- Ниша.

-- Ниша?

-- Ниша.

Сухонький покачал головой... Но все равно на лице у не-го было одно сплошное удовольствие.

-- Ну язык выдумали! Я как-то был в поликлинике, чи-таю на двери: "Исследование моторной функции желудка". Совсем зарапортовались: мотор в желудке исследуют...

-- Ты не болтай, а кури, -- посоветовал мрачный. -- Лег-ко, думаешь, лежать смотреть на тебя.

Очкарик сидел на своей кровати, тупо смотрел перед со-бой... Ничего, казалось, не видел и не слышал.

-- Подними-ка ноги-то, -- попросила его тетя Нюра, подлезая с тряпкой под кровать.

Очкарик поднял ноги и в этом неловком положении заговорил с ней.

-- Тетя Нюра... Анна... как вас по отчеству?

-- Анна Никитишна.

-- Анна Никитишна, вы не слышали, кого вчера под трамвай толкнули?

-- Под трамвай? -- удивилась тетя Нюра. -- Да кого же это? Когда?

-- Вчера вечером, -- очкарик все держал ноги на весу, хо-тя в этом не было теперь надобности. -- В районе Садовой... Было там какое-нибудь движение?

-- Движение там всегда есть...

-- Я имею в виду -- народ сбегался?

-- Да брось ты, чудак! -- пожалел его мрачный. -- Разы-грали тебя. Вон лежит... соловей-разбойник с кондитер-ской, развлекается. Кого ты можешь под трамвай толкнуть? Хорошо самого не толкнули...

Очкарик опустил ноги и встал...