Смерть сказала: может быть   ::   Буало-Нарсежак

— Только и всего!

— Как вы понимаете, я не стала бы сопротивляться.

— Но он мог бы… причинить вам вред.

— Какой же вы дотошный, однако! — вскричала Зина. — Вы вернулись для того, чтобы меня терзать?

Сбавив скорость, Лоб взял руку девушки.

— Зина, уверяю вас, что это вовсе не входит в мои намерения. Напротив, я хочу вас оберегать.

— А я не нуждаюсь в том, чтобы меня оберегали. Единственное, о чем я прошу, это оставить меня в покое. В кои-то веки нашлось местечко, где я почувствовала себя уютно, так надо же — являетесь вы, чтобы все разрушить своими расспросами.

Высвободив руку, Зина отодвинулась от Лоба. После паузы она продолжила тихим голосом, как бы разговаривая сама с собой:

— Впервые в жизни я чувствую себя хорошо… в безопасности… вдалеке от других. Я перестала бояться. И не хочу ни о чем думать. Хочу жить — жить, как все люди.

Она умолкла, уставившись в одну точку взглядом обреченного.

— Как все люди! — повторила она.

До самой деревни Лоб не произнес ни слова. Он поставил машину на площадке, в тени, перед автомастерской. «Симка» была отремонтирована. Механик даже вымыл ее. Зина снова приободрилась и уселась за руль.

— Поезжайте вперед, — сказал ей Лоб. — Я догоню вас. Мне нужно купить кое-какие мелочи.

Он посмотрел ей вслед.

— Какая же она славная, эта малышка, — сказал хозяин мастерской. — Наверное, вы — друг семьи Фонвьей?

— Нет, супругов Нелли.

— Это одно и то же. Мы, местные, всегда называем их Фонвьей.