JК
Американская мечта :: Мейлер Норман
Страница: 117 из 342Забыл попросить вас подписать протокол вскрытия. Подпишите-ка его прямо сейчас.
– Вскрытие было незаконным?
– Скажем: не очень аккуратно оформленным.
– Не понимаю, чего ради мне его подписывать.
– Пораскиньте мозгами. Если вы не подпишете, мы упрячем вас в камеру до тех пор, пока коронер не произведет дознание.
– Хорошенькие дела.
– Ничего особенного. Не валяйте дурака, подписывайте.
Что я и сделал.
– Ладно, – сказал Робертс. – Я еду домой. Вас подбросить?
– Я немного прогуляюсь.
И я пошел пешком. Долгие мили я шел в зыбкой ночной мороси и ближе к рассвету обнаружил, что нахожусь в Гринвич-Вилледже возле ночного кабака, где пела Шерри. Я не умер в эту ночь, я дожил до рассвета. На улице светало, и вот-вот должно было взойти солнце. Но взойти ему предстояло в зимнем смоге серого туманного утра.
Обшарпанная металлическая дверь открылась на мой стук.
– Я друг Тони, – сказал я человеку за дверью.
Он пожал плечами и впустил меня. Я прошел по коридору и вошел в другую дверь. Помещение находилось в задней части цокольного этажа и было декорировано под бар в Майами, ночная коробочка с оранжевой кожаной обивкой стен в кабинках, высоких стульчиков и стойки бара, черный ковер на полу и потолок цвета красного вина. Кто-то играл на пианино, и Шерри пела. Она увидела, как я вошел, и улыбнулась мне, стараясь не сбиться с дыхания, словно обещая, что, да, она выпьет со мной рюмку-другую, как только закончит петь.
– Вскрытие было незаконным?
– Скажем: не очень аккуратно оформленным.
– Не понимаю, чего ради мне его подписывать.
– Пораскиньте мозгами. Если вы не подпишете, мы упрячем вас в камеру до тех пор, пока коронер не произведет дознание.
– Хорошенькие дела.
– Ничего особенного. Не валяйте дурака, подписывайте.
Что я и сделал.
– Ладно, – сказал Робертс. – Я еду домой. Вас подбросить?
– Я немного прогуляюсь.
И я пошел пешком. Долгие мили я шел в зыбкой ночной мороси и ближе к рассвету обнаружил, что нахожусь в Гринвич-Вилледже возле ночного кабака, где пела Шерри. Я не умер в эту ночь, я дожил до рассвета. На улице светало, и вот-вот должно было взойти солнце. Но взойти ему предстояло в зимнем смоге серого туманного утра.
Обшарпанная металлическая дверь открылась на мой стук.
– Я друг Тони, – сказал я человеку за дверью.
Он пожал плечами и впустил меня. Я прошел по коридору и вошел в другую дверь. Помещение находилось в задней части цокольного этажа и было декорировано под бар в Майами, ночная коробочка с оранжевой кожаной обивкой стен в кабинках, высоких стульчиков и стойки бара, черный ковер на полу и потолок цвета красного вина. Кто-то играл на пианино, и Шерри пела. Она увидела, как я вошел, и улыбнулась мне, стараясь не сбиться с дыхания, словно обещая, что, да, она выпьет со мной рюмку-другую, как только закончит петь.