JК
Андреевский кавалер :: Козлов Вильям Федорович
Страница: 116 из 817Сколько раз бандитские пули у самого уха пролетали… Да я за новую власть костьми лягу! Кем бы я был? Темным, серым неучем! Я и не припомню, кто из андреевских жителей дальше начально-приходской школы пошел. Пожалуй, никто. Гнул бы спину на буржуев, или семь потов гнал бы из меня помещик. А я вот поеду учиться в Ленинград. И, как задумал, буду учителем.
– Куда ж ты поедешь? – осадил его приятель. – Рази Лександра тебя пустит?
– При чем тут Александра! – с досадой отмахнулся Дмитрий. – Я буду решать. Неужели жена сможет меня удержать? Да я за свою мечту… Эх, да что говорить! Ты только подумай, Колька! Я, сын крестьянина, стану учителем. Буду уму-разуму учить ребятишек. И потом, у меня мечта изучить все философские школы. Ты слышал про Фому Аквинского? А про Сократа, Платона, Гегеля, Фейербаха?
– А по мне, хоть бы их никогда и не было, – хмыкнул Николай.
– Во-о! Это в тебе наша вековая серость сидит! А чем невежественнее человек, тем легче его за нос водить.
В этот момент четверо парней вышли из-за дощатого ларька, в котором два раза в неделю продавали керосин. На фанерных ставнях огромной черной бородавкой вспучился ржавый замок. У забора темнели пустые железные бочки, сваленные кое-как.
– Добрыня с мальцами… – упавшим голосом сказал Николай, хватая приятеля за рукав. – И бежать некуда.
– Еще чего, бежать! – вырвав руку, проговорил Дмитрий. – Двое против четверых. Не дрейфь, Коля!
Но Михалев отступил, спрятался за широкую спину, он будто ростом ниже стал.
– Мальцы, ну чего вы? – испуганно бормотал он, в ужасе глядя на молча приближающихся парней. – Мы ничего, тихонько домой себе идем.
– Куда ж ты поедешь? – осадил его приятель. – Рази Лександра тебя пустит?
– При чем тут Александра! – с досадой отмахнулся Дмитрий. – Я буду решать. Неужели жена сможет меня удержать? Да я за свою мечту… Эх, да что говорить! Ты только подумай, Колька! Я, сын крестьянина, стану учителем. Буду уму-разуму учить ребятишек. И потом, у меня мечта изучить все философские школы. Ты слышал про Фому Аквинского? А про Сократа, Платона, Гегеля, Фейербаха?
– А по мне, хоть бы их никогда и не было, – хмыкнул Николай.
– Во-о! Это в тебе наша вековая серость сидит! А чем невежественнее человек, тем легче его за нос водить.
В этот момент четверо парней вышли из-за дощатого ларька, в котором два раза в неделю продавали керосин. На фанерных ставнях огромной черной бородавкой вспучился ржавый замок. У забора темнели пустые железные бочки, сваленные кое-как.
– Добрыня с мальцами… – упавшим голосом сказал Николай, хватая приятеля за рукав. – И бежать некуда.
– Еще чего, бежать! – вырвав руку, проговорил Дмитрий. – Двое против четверых. Не дрейфь, Коля!
Но Михалев отступил, спрятался за широкую спину, он будто ростом ниже стал.
– Мальцы, ну чего вы? – испуганно бормотал он, в ужасе глядя на молча приближающихся парней. – Мы ничего, тихонько домой себе идем.