Андреевский кавалер   ::   Козлов Вильям Федорович

Разве что тихая и мудрая Ефимья Андреевна, которая все видела, но умела молчать. И вот теперь Кузнецов…

– Ты и это знаешь? – после продолжительной паузы с трудом выдавил из себя Дерюгин.

– Морду-то хоть набил этому… патлатому? – поинтересовался Иван Васильевич.

– Он не знает про… Нину, – проговорил Григорий Елисеевич, – Нина и Надя – мои дочери.

– Вот ты упрекнул меня, что я плохой родственник, – сказал Иван Васильевич. – Ты думаешь, поговорил с Рыбиным, и он послушался тебя и уехал из Климова? Мол, живи спокойно, майор, и любуйся на свою милую женушку?

– Ты ему… посоветовал? – бросил на него быстрый взгляд Григорий Елисеевич.

– Дрянной он человечишко, – сказал Иван Васильевич. – Об него и руки-то марать противно.

– Ну его к черту, – помрачнел Дерюгин. – Нина тоже никогда не узнает про него. У нее один отец – это я.

– В жизни всякое бывает… – туманно заметил Кузнецов, стряхивая пепел с папиросы.

– Дай и мне? – протянул руку Григорий Елисеевич. Неумело затянулся, поперхнулся и закашлялся.

– Ты уж лучше не кури, – усмехнулся Кузнецов.

Меж стволов зашарил желтоватый луч, заблестели в лучах фар булыжники, послышался шум мотора. Ослепив их, мимо тяжело прогрохотал грузовик. Они слышали, как он подкатил к железным воротам проходной, посигналил, высокие, сваренные из металлических труб двустворчатые ворота со звездами посередине распахнулись.

– Я думал, про это никто не знает, – сказал Григорий Елисеевич, затаптывая окурок.