JК
Анна-Вероника :: Уэллс Герберт
Страница: 247 из 382Такова жизнь! »
Китти Брет сначала показалась Анне-Веронике неприветливой и несимпатичной, но потом выяснилось, что она обладает редким даромубеждать. На вид ей было года двадцать три, она поражала румянцем во всю щеку и цветущим видом. Простая, однако довольно изящная блузка оставляла открытой полную белую шею, а короткие рукава — энергично жестикулирующие округлые руки. У нее были живые темные сине-серые глаза, тонкие брови, пышные темно-каштановые волосы, скромно зачесанные назад, низкий широкий лоб. Китти Брет способна была раздавить вас разумными доводами, как неудержимо движущийся паровой каток. Она прошла хорошую выучку: ее мать, приняв решение, отстаивала его до конца.
Говорила она гладко и с энтузиазмом. Замечаний Анны-Вероники она или почти не принимала в расчет, или приобретенная навыком находчивость помогала ей быстро расправляться с ними, и она продолжала с благородной прямотой излагать сущность дела, за которое боролась, этот удивительный мятеж женщин, взбудораживший в то время весь политический мир и вызывавший бурные дискуссии. На все вопросы, которые ставила перед нею Анна-Вероника, она откликалась с какой-то гипнотической силой.
— Чего мы хотим? Чего мы добиваемся? — спросила Анна-Вероника.
— Свободы! Гражданских прав! А путь к этому, путь ко всему лежит через избирательное право.
Анна-Вероника пробормотала что-то насчет того, что надо вообще изменить взгляды людей на жизнь.
— Разве можно заставить людей изменить свои взгляды, если не имеешь власти? — возразила Китти Брет.
К такой контратаке Анна-Вероника не была подготовлена.
Китти Брет сначала показалась Анне-Веронике неприветливой и несимпатичной, но потом выяснилось, что она обладает редким даромубеждать. На вид ей было года двадцать три, она поражала румянцем во всю щеку и цветущим видом. Простая, однако довольно изящная блузка оставляла открытой полную белую шею, а короткие рукава — энергично жестикулирующие округлые руки. У нее были живые темные сине-серые глаза, тонкие брови, пышные темно-каштановые волосы, скромно зачесанные назад, низкий широкий лоб. Китти Брет способна была раздавить вас разумными доводами, как неудержимо движущийся паровой каток. Она прошла хорошую выучку: ее мать, приняв решение, отстаивала его до конца.
Говорила она гладко и с энтузиазмом. Замечаний Анны-Вероники она или почти не принимала в расчет, или приобретенная навыком находчивость помогала ей быстро расправляться с ними, и она продолжала с благородной прямотой излагать сущность дела, за которое боролась, этот удивительный мятеж женщин, взбудораживший в то время весь политический мир и вызывавший бурные дискуссии. На все вопросы, которые ставила перед нею Анна-Вероника, она откликалась с какой-то гипнотической силой.
— Чего мы хотим? Чего мы добиваемся? — спросила Анна-Вероника.
— Свободы! Гражданских прав! А путь к этому, путь ко всему лежит через избирательное право.
Анна-Вероника пробормотала что-то насчет того, что надо вообще изменить взгляды людей на жизнь.
— Разве можно заставить людей изменить свои взгляды, если не имеешь власти? — возразила Китти Брет.
К такой контратаке Анна-Вероника не была подготовлена.