Азеф   ::   Гуль Роман

– Савинкова! – поддержали голоса.

– Надо трех.

– Сухомлин! Александр Гуревич!

– Итак, товарищи Савинков, Сухомлин и Гуревич должны взять на себя эту тяжелую, но необходимую в интересах партии обязанность. В Петербург же к Чарнолусскому предлагаю поехать товарищу Аргунову.

– Просим! Просим!

Аргунов, недавно бежавший из ссылки, встал, хотел, что-то сказать. Но ясно было, не протестует. И Гоц, повышая голос, крикнул:

– Против нет? Товарища Аргунова стало быть направляем в Питер.

Повестка дня исчерпалась. 10

Ночью, Азеф шел один по Бульвару Философов темной, согнувшейся тушей. Дымя папиросой, перебирал всё, что приносила память. Он временил с петербургскими боевиками. Сомнений не было: партию предают кроме него. Скрипя подошвами по гравию, Азеф безошибочным нюхом понял: – Татаров.

Азеф не мог в эту ночь спать. Свернул к Английскому саду. Сев на скамью, куря, хрипло бормотал. В несущемся с Лемана, холодящем ветре он решил смерть Татарова. Но страх, что Татаров успеет донести, и его разоблачить, не уходил. Азеф слышал, как от холода у него лязгали зубы. Иногда толстые губы в темноте расплывались во что-то схожее с улыбкой. Он сам с собой бормотал.

Ветер становился холодней. В темноте озера возвращались увеселительные пароходы туристов. С пароходов лилась музыка, блестели огни. Азефу стало холодно. Он пошел, качаясь тяжелой тушей, по дорожке Английского сада к отелю. Но и в отеле, Азеф не ложился.