Азеф   ::   Гуль Роман

Отвернулись, увидав разводящего. Они прошли по кордегардии и вышли в сени. Из сеней Савинков увидал: в караульном помещении сидел к ним спиной поручик Коротков, в полном снаряжении, с ремнями через плечи, шашкой, кобурой револьвера сбоку. Но наружная дверь была в двух шагах сбоку. Савинков почувствовал, как необычайно пахнет предрассветный воздух. Закружилась голова, он покачнулся, задев локтем Сулятицкого. Но они молча, очень быстро шли. Часовой у фронта двинулся им наперерез. Увидав погоны литовского полка, остановился, повернул назад и было слышно, как он сладко и громко зевнул в ночи.

Они шли по длинному, узкому, каменному переулку. Еще нельзя было бежать, могли заметить часовые, но они уж почти бежали. В темноте уж видели сереющего своего часового, поставленного Зильбербергом – матроса Босенко. У Босенко от холода ночи и ожидания дрожали челюсти и били зубы.

– Скорей переодевайтесь, берите, – бормотал он, подставляя корзину с платьем. Но Сулятицкий проговорил:

– Нет, нет, надо бежать, может быть уже погоня. – И втроем, повернув за угол, бросились бежать по направлению к городу. Они вбежали в начинающийся в рассвете севастопольский базар. Торговки уставляли корзины с зеленью, фруктами. Шлялись матросы в белых штанах и рубахах. На бежавших никто не обратил внимания. Миновав базар, они бросились по темному, но уж сереющему переулку.

Звягин и Зильберберг слышали, как спящая Нюшка что то бормочет во сне, на печи.