Азеф   ::   Гуль Роман

«Игра в масштабе государства,быть может в масштабе мира, так ведь это ж гениальная игра?» Вместе с ненавистью, позором выплывало страшное чувство восхищения, которое надо было подавить. – «Ведь это ж и есть герой романа, в жизни правимой ветром и пустотой? Сазонов, Каляев, Азеф их целует. Бомбу вместе с их руками мечет действительный статский советник, обойденный по службе!» – Савинков – внутренне смеялся: над собой, над партией, над ползущим глетчером!

Сидя в куртке и теплых ночных туфлях, он перечел главу романа, кончавшуюся размышлениями Жоржа: – «А если так, то к чему оправдание? Я так хочу и так делаю. Или здесь скрытая трусость, боязнь чужого мнения? Боязнь, скажут, убийца, когда теперь говорят герой? Но на что ж мне чужое мнение?»

Савинков хотел развить эту главу в апологию самости, единственности Жоржа. Но чувствовал внутреннюю помеху. Словно попало что-то в душу, волочится, тормозя. Это было, начавшее биться, стихотворение – об Азефе:

«Он дернул меня за рукав,

Скажи, ты веришь?

Я пошел впереди помолчав.

А он лохматый,

Ты лицемеришь!

А он рогатый,

Ты лгать умеешь!

А он хвостатый,

Молиться смеешь!

А он смердящий,

В святые метишь!

А он гремящий

Ты мне ответишь!

На улице зажигались поздние фонари

Нависали серые крыши.

Я пошел тише.

И вдруг услышал:

Умри!»



3



– Стало быть товарищи, – проговорил В. М.