БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ   ::   Котов Александр Александрович

Зрители поняли всю трагичность положения черных скорее не по демонстрационным доскам, а по поведению Алехина. Чемпион мира начал вдруг нервничать, закуривал одну папиросу от другой и тут же мял их в пепельнице. Он часто о чем-то разговаривал с врачом. Тот несколько раз давал ему не то возбуждающие, не то успокаивающие средства, от которых Алехин еще больше нервничал.

Затуманенным взором смотрел Алехин вокруг. Справа от него в глубине турнирного зала в напряженном ожидании притихли сотни возбужденных голландцев. Они готовы были броситься на помощь своему любимцу, оградить и защитить его.

Слева с надоевшей уже картины прямо в глаза ему смотрел древний рыцарь с бородой. Тоже голландец, хотя и в старинном одеянии. «Нет тебе пощады!» - говорил, его пристальный взгляд. Крепкая рука сжимала рукоятку шпаги. Более десятка (воинов - предков современных любителей шахмат - готовы были в любую минуту сойти с картины и со шпагами броситься на Алехина.

Впереди, за спиной думающего Эйве, стояли Ван-Гартен, Ликет, демонстраторы. Они внимательно смотрели на демонстрационную доску, что-то шептали друг другу. «Ждут моей гибели», - подумал Алехин и посмотрел назад. Здесь за столиком сидел высокий секундант Эйве Геза Мароци. Он тоже нервничал, и Алехин вполне понимал его. Ведь Эйве - ученик Мароци, кто же не будет болеть в такую минуту за своего ученика?

«Враги, кругом одни враги, - подумал Алехин. - Все ждут моей гибели. И ни одного человека за меня. Спасенья ждать неоткуда, катастрофа неизбежна.