БЕЛЫЕ И ЧЕРНЫЕ   ::   Котов Александр Александрович

Теперь следующая партия. Шах, размен ладей, еще один шах. Дальше, дальше. Шахматные доски, бело-черные квадраты. Сорок досок! Бесконечное множество ладей, слонов, пешек…

«Где еще увидишь такое зрелище, как сеанс одновременной игры в шахматы?» - рассуждал на ходу Ласкер. Он давно уже привык, автоматически делая ходы на досках, размышлять в то же время совсем о ином. Разве в других областях человеческой деятельности виртуозам не случается поступать так же? Бывает, что и пианист думает о своих житейских заботах, исполняя труднейшие сонаты. - Сеанс - это цирковой номер: один сражается против сорока человек. Смешно представить себе, например, борца или боксера - пусть гиганта, - отражающего нападение сразу сорока противников. Игра гроссмейстера в сеансе ошеломляет человека неискушенного. Он останавливается изумленный, не понимая, как может человек делать подобное».

«К сожалению, - продолжал рассуждать сеансер, только что забрав черного слона, неосторожно подставленного под бой одним из противников, - люди забыли, какого труда это выступление требует от гроссмейстера. Сколько нервной нагрузки, чисто физических сил. Сорок досок, расстояние между ними - метр, партия длится примерно пятьдесят ходов. Значит, получается, - быстро подсчитал Ласкер, - два километра медленной ходьбы. Пятьдесят кругов, не говоря уже о нагрузке на мозг, две тысячи раз нужно нагнуться к доскам, столько же сделать взмахов рукой и передвинуть фигуры».