Безлюбый   ::   Нагибин Юрий

тех, кто вяжет,- как бы докончил ее фразу Корягин. И тут же вспомнил слышанное от Сосновского.- Парижские вязальщицы.

- Простите, вы о чем? - не поняла она.

- Французская революция...- голос звучал лениво.- Гильотина... Старухи-вязальщицы. Не пропускали ни одной казни. Все время вязали и не упускали петли, когда падал нож.

- Господь с вами! - дама быстро перекрестилась.- Государь милостив.

- Я не просил о помиловании,- сухо сказал Корягин и слегка озлился на себя, потому что во фразе таился гонор.

- Я знаю,- сказала дама.- Я подала сама. Государь мне не откажет. Не может отказать.

- Я не знаю, кто вы,- тягуче начал Корягин, понимая тайным разумом, что он знает, но не хочет знать, кто эта женщина.- Но я никого не уполномочивал вмешиваться в мои дела. Слышите? И уходите. Слышите? Я вас не знаю и знать не хочу! - это прозвучало плохо, истерично.

- Да нет же,- с кротким упорством сказала женщина.- Вы меня знаете. Я Варвара Алексеевна, вдова Кирилла Михайловича.

В ее голосе был добрый упрек: как можно не узнавать старых знакомых, с которыми так много связано!

Он молчал, и она добавила с улыбкой:

- Какой беспамятный!.. Вы же прекрасно знали моего мужа.

О, еще бы! Он мало кого знал так хорошо. Знал не только снаружи, но и снутри. Потроха его знал, требуху, кости, даже длинный бледный член с пучком рыжеватых волос на лобке имел честь знать. Ни самые близкие люди, ни мальчики-адъютанты не знали князя так досконально.