Бич и молот. Охота на ведьм в XVI-XVIII веках (с иллюстрациями)   ::   Антология

Раз уж судьи сделали испытание прикосновением главным доказательством причастности к ведовству, то к чему тогда показания свидетелей? Почему ведьмы терзают одних девушек и не трогают других? Почему суд принимает лживые показания, полные откровенных противоречий? Почему сознавшихся ведьм, признанных пособниц дьявола, допускают свидетельствовать против христиан? «Подумать только, что тех, которые признали себя ведьмами, отреклись от Господа Бога и Иисуса Христа и всего святого, допускают и даже заставляют клясться именем Всемогущего Бога! Вот уж воистину поминание имени Господнего всуе!» Почему никто не обращает внимания на разницу между живым человеком и призраком? Почему во время ведовских процессов вообще учитываются всякого рода посторонние доказательства, не имеющие прямого отношения к делу? Почему не вызывают в суд высокопоставленных особ, обвиненных в ведовстве (к примеру, Маргарет Тэтчер, тещу судьи Корвина)? «Собрания ведьм, дьявольское крещение и насмешка над святыми таинствами, о которых так часто говорят обвиняемые и раскаявшиеся ведьмы, есть не что иное, как плод их воображения, развращенного и обманутого дьяволом, а вовсе не реальность, в которую следует верить и которую надлежит учитывать любому здравомыслящему человеку».

Письмо Браттла имело такой сильный резонанс в обществе, что члены суда — Уильям Стоутон, Джон Готорн, Стивен Сьюэлл, Коттон Мафер и капитан Джон Хиггинсон — решили выступить с оправданием. Мафер утверждал даже, будто сам губернатор Уильям Фипс просил его составить такой документ. Именно так и появились «Чудеса невидимого мира», полуофициальная история Салемских процессов.