Бэлпингтон Блэпский   ::   Уэллс Герберт

— Сначала самонадеянное почему , — сказал Уимпердик, склонив голову набок и оскаливая на Клоринду все свои желтые зубы с таким видом, словно он пытался мягко дать ей понять, что видит ее насквозь, — сначала почему , а следом, по пятам, проталкивая его вперед, тихонькое почему нет ? Вы загромождаете мир отвратительными, шумными, вонючими машинами. Вы производите миллионы дешевых безобразных вещей взамен немногих прекрасных. Вы развиваете сумасшедшую скорость. Скорее, скорее! Вы — вы потворствуете всяким вольностям. И среди вашей погони за этими чудесами прогресса вы забываете о главном в жизни. От нормальной здоровой жизни человека не остается ничего. И от нравственности не остается ничего. Во всем этом недостает души.

— Не остается ничего от вашей кристальной небесной сферы или от вашего цветущего эдема и Страшного суда. Клетку религии сломали. Но это только открывает нам более широкий, чистый и светлый мир. Ничего ценного не утрачено. Только брешь пробили. Я завидую новому поколению, — сказала Клоринда, — оно растет при дневном свете.

И взгляд ее упал на Теодора.

— Мне жаль новое поколение, — сказал, не замечая Теодора, Раймонд, — оно растет в расчищенной ветром пустыне.

— Я молюсь за него, — промолвил Уимпердик, явно имея в виду Теодора. — Ибо не в дневном свете ему придется расти, а в заблуждении и тщеславии взамен вечного и доступного нашему духу откровения истины.