Благородство поражения. Трагический герой в японской истории   ::   Моррис Айван

Смиренное большинство, храня свои несогласия за надежным молчанием, находит компенсирующее удовлетворение в эмоциональном идентифицировании себя с теми индивидами, кто вел свою безнадежную борьбу с неодолимыми препятствиями; тот факт, что все их усилия оканчивались неудачами, придает им пафос, характерный для общей тщеты человеческих стараний, и превращает в наиболее любимых и часто вспоминаемых героев.

Даже мы, в нашей культуре поклонения успеху, можем признать благородство и глубину страданий этих страстно стремящихся, неистовых, нерасчетливых мужчин, которых чистота целей обрекла на тяжелый путь, неизбежно ведущий к несчастью. Хотя исторические герои на Западе в большинстве своем победители, и у нас нет устойчивой традиции придавать большое внимание историческим неудачам, наша литература, начиная с «Илиады» и «Царя Эдипа», все же приучила нас к концепции «героя-побежденного»; в последнее время особенно наметилась тенденция уважать тех индивидов, кто не может или не хочет поклоняться мерзкому божеству Успеха. «Теперь уж правды нет,» - пишет Йейтс одному из друзей, чья борьба окончилась ничем:

Будь скрытен и прими поражение

От любой медной глотки…

Взращенный для вещей более крепких,

Нежели Триумф, отвернись

И, как смеющаяся струна,

На которой играют сумасшедшие пальцы,

Посреди места из камня

Будь скрытен и ликующ,

Поскольку из всего известного

Это — труднее всего.