Ближе смерти и дальше счастья   ::   Раткевич Элеонора

Занятие не из приятных: кроме страха мучительной смерти, терзает страх удачи. Исполнитель, переживший обряд, становится телли-тай. Своего рода табу. Священный, ибо плясал в священном круге и касался жрицы, воплощения Аят. Но и нечистый, ибо сам при этом воплощал Айта.

— Все было рассчитано. Теперь меня никто не может убить.

Редко кто плясал в храме по доброй воле. Деайним появился в ту самую минуту, когда истекает предписанный обрядом срок ожидания. Если танцор не найден, далее его определяют по жребию.

— И долго?

— Месяц. Потом идешь в храм и совершаешь омовение. Очищение слезой Аят. Сама понимаешь, спешить мне некуда. Как телли-тай я в полной безопасности. В Рахатеи.

Одри ответила на невысказанную часть фразы, хотя они уже давно уговорились так не делать.

— Сдался тебе Конхалор!

— Меня там ждут.

— Но там на телли-тай плюнут, и все.

Само собой, плюнут. Ведь именно Конхалор и установил понятие о телли-тай. А центр, как правило, довольно безразличен к собственным указаниям. Это провинция кишки из себя давит, только бы исполнить точь-в-точь.

— Не могу. Знаю. Должен в Конхалор.

— Именно этим способом? Мальчишка. Фигляр.

— Другого не вижу. Единственный способ пробраться незамеченным.

Правило телли-тай, введенное Эйлене-Аят в первый же год правления, вызвало благочестивые восторги и катастрофические последствия. Никто не желал более танцевать в храмах.