Страница:
328 из 465
…И вот теперь, в воскресенье 22 июня, около двух часов дня, Валицкий назвал номер Осьминина и, услышав знакомый дребезжащий голос, как нельзя более спокойно, не здороваясь и без всяких предисловий, спросил:
– Ну… что нового?
– Ты что, с ума сошел, Федор! – возмущенно воскликнул Осьминин. – Нашел время для нелепых шуток!
– Значит… – после короткой паузы и неожиданно упавшим голосом произнес Валицкий, – значит, это правда?
– У тебя что, уши ватой заткнуты? – продолжал возмущаться Осьминин. – В конце концов, есть пределы…
– Извини, – прервал его Валицкий, и голос его прозвучал как-то виновато, – я просто не мог поверить… Я позвоню тебе позже…
Он повесил трубку и тихо произнес вслух:
– Значит, все это правда. Война.
Он положил руку на грудь, потому что почувствовал, как часто и гулко бьется его сердце, и несколько минут сидел неподвижно.
Потом встал, снял потертую, сшитую из тяжелого шелковистого сукна пижамную куртку, сохранившуюся с давних времен, и подошел к высокому стоячему зеркалу.
У зеркала он сосредоточенно повязал своими тонкими, сухими пальцами галстук-«бабочку», с трудом справляясь с туго накрахмаленным воротником, надел жилетку, темно-синий пиджак и вышел из кабинета.
Мария Антоновна, услышав шаги мужа, бросилась к нему, он молча ее отстранил, направился к парадной двери, взял стоящую в углу толстую орехового дерева палку и вышел на улицу.
У него не было никакой цели, ему некуда было идти. Просто он хотел вырваться из внезапно охватившего его состояния оцепенения.
|< Пред. 326 327 328 329 330 След. >|