Страница:
414 из 465
А он, Валицкий, подумал…
– Стыдно! – произнес вслух Федор Васильевич и в этот момент услышал голос жены:
– Федя, кто этот человек?
Мария Антоновна стояла на пороге кабинета. Несмотря на духоту, она куталась в большой оренбургский платок и казалась в нем еще более маленькой, чем обычно.
– Не твое дело! – ответил Валицкий.
– Нет, мое! – с несвойственной ей настойчивостью возразила Мария Антоновна. – Он про Толю что-то сказал, я слышала!
– Подслушивала?! – с яростью воскликнул Валицкий. – Да, сказал! Пришел сообщить, что твой сын впутался в какую-то… романтическую историю. Сошелся бог знает с кем! Что он…
– Не смей так говорить, не смей! – неожиданно громко прервала его Мария Антоновна. – Ему ведь на смерть предстоит идти, а ты…
Глаза ее наполнились слезами. Она плакала беззвучно: ведь муж ее ненавидел бурные выражения горя или радости. Она ожидала нового взрыва, но, к ее удивлению, Федор Васильевич не промолвил ни слова.
Он стоял посреди кабинета под низко свешивающейся бронзовой люстрой, почти касаясь ее своей седой головой, стоял неподвижно, точно в оцепенении.
Неожиданно – казалось, сам не сознавая, что делает, – Федор Васильевич подошел к жене и положил руки на ее узкие плечи.
Он почувствовал, как она вздрогнула от этого непривычного прикосновения, и впервые за долгие годы ему стало жалко жену.
– Толе ничего не грозит, Маша, – глухо сказал он, – у него отсрочка до окончания института.
– Нет, Федя, нет, – безнадежно сказала она.
|< Пред. 412 413 414 415 416 След. >|