JК
Блокада. Книга 2 :: Чаковский Александр Борисович
Страница: 226 из 419В этот момент наперерез танку метнулся еще кто-то, подхватил с земли бутылку и с расстояния уже нескольких шагов, с силой размахнувшись, швырнул ее прямо в смотровую щель и, рывком бросившись в сторону, упал на землю.
По танку побежали струйки пламени. Он словно споткнулся, мотор его затих. Казалось, что огонь прилип к броне, вцепился в нее, он уже охватил весь танк.
С лязгом откинулся люк. Сначала оттуда повалил дым с язычками пламени, потом выскочили солдаты. Они кричали, махали руками, катались по земле, пытаясь сбить огонь с загоревшихся комбинезонов.
Звягинцев, опомнившись, увидел, что человек, бросивший в танк бутылку, бежит обратно, прямо на окоп пулеметчиков.
«Да ведь это Пастухов!» – мелькнуло в его сознании.
– Сюда, Пастухов, сюда! – отчаянно крикнул Звягинцев, наполовину высовываясь из окопа.
Старший политрук спрыгнул, вернее, свалился в окоп, тяжело дыша. Но сразу приподнялся, встал в окопе во весь рост и, грозя черным кулаком, закричал:
– Горит! Горит, сволочь!
Он стоял, пошатываясь, точно пьяный, в растерзанной гимнастерке, пот струился по его лицу, смешиваясь с жидкой грязью, рядом взвизгивали пули, а он стоял и продолжал кричать:
– Смотрите! Товарищи! Горит! От бутылки горит, сволочь! Смотрите! И фашисты, сволочи, горят!
Звягинцев силой заставил Пастухова пригнуться. Он увидел, что на них движутся еще два танка.
И в этот момент откуда-то слева донесся грохот.
По танку побежали струйки пламени. Он словно споткнулся, мотор его затих. Казалось, что огонь прилип к броне, вцепился в нее, он уже охватил весь танк.
С лязгом откинулся люк. Сначала оттуда повалил дым с язычками пламени, потом выскочили солдаты. Они кричали, махали руками, катались по земле, пытаясь сбить огонь с загоревшихся комбинезонов.
Звягинцев, опомнившись, увидел, что человек, бросивший в танк бутылку, бежит обратно, прямо на окоп пулеметчиков.
«Да ведь это Пастухов!» – мелькнуло в его сознании.
– Сюда, Пастухов, сюда! – отчаянно крикнул Звягинцев, наполовину высовываясь из окопа.
Старший политрук спрыгнул, вернее, свалился в окоп, тяжело дыша. Но сразу приподнялся, встал в окопе во весь рост и, грозя черным кулаком, закричал:
– Горит! Горит, сволочь!
Он стоял, пошатываясь, точно пьяный, в растерзанной гимнастерке, пот струился по его лицу, смешиваясь с жидкой грязью, рядом взвизгивали пули, а он стоял и продолжал кричать:
– Смотрите! Товарищи! Горит! От бутылки горит, сволочь! Смотрите! И фашисты, сволочи, горят!
Звягинцев силой заставил Пастухова пригнуться. Он увидел, что на них движутся еще два танка.
И в этот момент откуда-то слева донесся грохот.