JК
Блокада. Книга 2 :: Чаковский Александр Борисович
Страница: 271 из 419 – Сейчас без четверти три. Скоро взойдет солнце. Тогда точнее сориентируемся.
Звягинцев безнадежно махнул рукой:
– А что толку, если я все равно не могу идти?
И как только он понял, что ничего больше не в силах предпринять и что по крайней мере в течение ближайших двух часов оба они обречены на бездействие, все, что так недавно произошло, снова встало перед его глазами.
Звягинцеву показалось, что он видит лицо Разговорова – неподвижное, покрытое грязью и копотью лицо и на нем узкую черную струйку крови, стекающую из уголка полуоткрытых губ.
«А ведь я так и не сказал ему ни единого доброго слова, – подумал Звягинцев. – Ни когда он спас меня от того танка, ни когда восстановил связь с радиостанцией, ни когда умирал. Не сказал того, что хотел. Все откладывал. Каждый раз не хватало времени. Он так и погиб, не зная, что представлен к ордену Красной Звезды. Не хотел ему говорить заранее – вдруг не дадут…»
– Пастухов, наградные листы тоже в машине остались? – спросил Звягинцев.
– Нет, – мотнул головой старший политрук, – со мной. Я их, когда из дивизии выехал, из планшета в карман переложил. Планшет там остался, в машине. Пустой.
– На Разговорова можешь лист найти?
Пастухов молча полез в брючный карман и вытащил свернутые в трубку листы. Не спеша разгладил листы на коленях и стал медленно перебирать.
– Вот, – сказал он наконец и протянул Звягинцеву один из листов.
Звягинцев безнадежно махнул рукой:
– А что толку, если я все равно не могу идти?
И как только он понял, что ничего больше не в силах предпринять и что по крайней мере в течение ближайших двух часов оба они обречены на бездействие, все, что так недавно произошло, снова встало перед его глазами.
Звягинцеву показалось, что он видит лицо Разговорова – неподвижное, покрытое грязью и копотью лицо и на нем узкую черную струйку крови, стекающую из уголка полуоткрытых губ.
«А ведь я так и не сказал ему ни единого доброго слова, – подумал Звягинцев. – Ни когда он спас меня от того танка, ни когда восстановил связь с радиостанцией, ни когда умирал. Не сказал того, что хотел. Все откладывал. Каждый раз не хватало времени. Он так и погиб, не зная, что представлен к ордену Красной Звезды. Не хотел ему говорить заранее – вдруг не дадут…»
– Пастухов, наградные листы тоже в машине остались? – спросил Звягинцев.
– Нет, – мотнул головой старший политрук, – со мной. Я их, когда из дивизии выехал, из планшета в карман переложил. Планшет там остался, в машине. Пустой.
– На Разговорова можешь лист найти?
Пастухов молча полез в брючный карман и вытащил свернутые в трубку листы. Не спеша разгладил листы на коленях и стал медленно перебирать.
– Вот, – сказал он наконец и протянул Звягинцеву один из листов.