Блокада. Книга 3   ::   Чаковский Александр Борисович

В душе Суровцев был уверен, что назначать его командиром роты, обороняющей ключевую высоту, даже если он и получил командирское звание, было неправильно. Суровцев с трудом сдерживал себя, чтобы не дать понять это самому Горелову: назначение уже состоялось, и показать подчиненному, что комбат ему не доверяет, значило посеять в его душе если не страх, то неуверенность в себе, во всяком случае.

– Вам уже приходилось участвовать в боях? – спросил Суровцев и тут же понял нелепость вопроса, ведь батальон, в котором прежде служил Горелов, вел бои именно за эту высоту.

– Приходилось, – спокойно ответил Горелов.

– Только здесь?

– Да в разных местах, товарищ капитан. Под Кингисеппом воевал, под Красным Селом. Как Воронихин говорит, «туды-сюды» мотался. А под этой горкой мне ногу перешибло.

– Ногу? – с недоумением переспросил Суровцев: когда они шли сюда, на НП, Горелов ступал твердо, не хромая. – Давно это случилось?

– Лет двадцать тому назад с гаком.

– Что?! При чем здесь двадцать с гаком?! – раздраженно посмотрел на пожилого младшего лейтенанта Суровцев.

– Постой, постой, капитан! – поспешно вмешался в разговор до сих пор молчавший Пастухов. Он понял, о чем говорит Горелов. – Михаил Игнатьевич, вы здесь дрались с Юденичем?

– Именно здесь, – кивнул Горелов, – здесь мы его в гроб и вогнали. – Усмехнулся и добавил: – Молодежь этого, разумеется, не помнит. Вы Юденича-то только в тире видели. Фанерного.