Блокада. Книга 3   ::   Чаковский Александр Борисович

Пастухов шел, почти не пригибаясь, в сползшей на затылок стальной каске и взмокшем от пота подшлемнике, в разорванной гимнастерке, сжимая рукоять бесполезного уже парабеллума, не думая о том, что шальная пуля или осколок могут задеть его.

И вдруг он заметил, что Пулковскую высоту обволакивает туман. Это был какой-то странный туман грязно-желтого цвета. Он стелился по низине и, медленно поднимаясь, прикрывал высоту.

«Наверное, взорвались какие-нибудь старые склады с химикатами», – устало подумал комиссар.

В сгущающемся желтом тумане сновали санитары с носилками, раздавались чьи-то стоны, кто-то кого-то звал…

По рогатине стереотрубы, возвышающейся над бруствером, Пастухов узнал окоп, где недавно располагался командный пункт Горелова. Спрыгнув вниз, он увидел, что в углу окопа сидит какой-то боец, странно согнувшись и прижав руки к животу.

Пастухов тронул его за плечо. Боец повалился на землю, и Пастухов понял, что боец мертв. Вылез из окопа и, пошатываясь от усталости, двинулся к едва различимым в тумане людям.

– Товарищи! – громко позвал он. – Это я, комиссар батальона! Кто-нибудь знает, где командир третьей роты?

– Убит! – донеслось до Пастухова в ответ.

– Что?! – замер на месте Пастухов и тут же крикнул: – Ко мне!

Через мгновение перед ним вырос рослый боец с карабином в руке.

– Какой роты? – торопливо спросил Пастухов с безотчетной надеждой, что боец совсем из другого подразделения и что-то напутал.

– Третьей, товарищ старший политрук. Второй взвод третьей роты.

– Что с Гореловым, где он?! – прямо в лицо бойцу выкрикнул Пастухов.

– Да убит же, – хрипло повторил боец.