Блокада. Книга 4   ::   Чаковский Александр Борисович

Как-то раз Савельев сказал ему:

– А ты, капитан, к Вере-то нашей, похоже, неровно дышишь…

И Суровцев, у которого установились с Андреем хорошие, товарищеские отношения, неожиданно взорвался:

– Не говори глупостей, дурак! Сейчас война идет! Это у тебя, видать, одни девки на уме!

Суровцев и в самом деле был уверен, что Савельев говорит глупости. Успокоившись, он сказал Андрею, по-мальчишески обиженно поджавшему пухлые губы:

– Прости, лейтенант! Издергался я, видать, от безделья. Только Вера тут ни при чем.

…Разумеется, еще и в школе, и потом, в военно-инженерном училище, Суровцев ухаживал за девушками, но ничего похожего на то, что творилось с ним сейчас, никогда раньше не испытывал.

Он никого еще по-настоящему не любил и жениться не собирался, считая, что военному человеку лучше не связывать свою судьбу с женщиной. А если уж идти на это, то только в том случае, если, во-первых, чувствуешь, что не можешь без нее существовать, и, во-вторых, если твердо уверен, что она готова обречь себя на беспокойную кочевую жизнь жены кадрового командира.

Встречаясь с женами своих начальников и сослуживцев, Суровцев внутренне негодовал, если видел, что женщина относится к служебным обязанностям мужа как к чему-то мешающему счастливой семейной жизни. «Нет, у меня так не будет», – думал он.

А потом грянула война. И если в мирное время Суровцев хоть и чисто теоретически, но все же размышлял о далеких перспективах семейной жизни, то война вытеснила из его сознания все, что не имело к ней прямого отношения.

Только раз он вернулся в мыслях своих к этой проблеме – после одного из разговоров с Пастуховым.