Страница:
268 из 448
Неожиданно откуда-то из угла, куда свет фонаря не достигал вовсе, раздался женский голос:
– Товарищ командир, можно вас спросить, вы из пехоты или из летчиков будете?
Вопрос адресовался явно к Суровцеву.
– Из пехоты, – ответил он.
– Вот и сынок мой в пехоте служит, – откликнулась та же женщина, – сержант он, Трифонов Валерий зовут, не встречали?
– Нет, не приходилось. Фронт большой…
– Уже месяц писем не шлет, – сказала из темноты женщина, – сама не знаю, что думать… может, уж и в живых нету.
В голосе ее прозвучала такая усталость и такая безнадежность, что Суровцев неожиданно для себя громко и даже сердито прикрикнул:
– Почему это нету?! В боевой обстановке письма писать даже генералам трудно, не то что сержантам…
– А я тебе что говорю, Марья Семеновна? – вдруг встрепенулся сидевший рядом с Суровцевым старик. – Может быть, и почта виновата? Я вот вчера в отделение ходил, думал, вдруг письмо от Васи лежит, тоже третью неделю ни слуху ни духу… Так ты знаешь, что на почте-то делается? Писем неразобранных – сотни! Пачками в углах и лежат! Я заведующей говорю: по какому праву такое безобразие допускаете? А она мне в ответ: у тебя силы есть? Вот тебе сумка и ходи разноси. А у меня, говорит, всего десять старух осталось, и у половины из них ноги опухать стали, квартал пройдет, десяток лестниц вверх-вниз отмахает и час стоит, к стене прислонясь, – не ходят ноги-то!..
– Ты, Марья, не жалуйся, – прозвучал из темноты другой женский голос.
|< Пред. 266 267 268 269 270 След. >|