JК
Блокада. Книга 4 :: Чаковский Александр Борисович
Страница: 398 из 448Откусил кусок, проглотил, почти не разжевывая, и вдруг опустил руку.
– Прости, Ваня, – сказал он виновато. – Как зверь на еду кидаюсь. Отощал.
– Жуй, не стесняйся. А я пойду. Мне еще жену проведать надо. – Помолчал и, глядя в глаза Губареву, спросил: – Завтра придешь?
– Сегодня пойду, – тихо ответил Губарев. – Сухарь доем и пойду.
– До виадука по тропке иди, – посоветовал Королев, – снегу намело много. А там уж совсем недалеко… На твой станок парнишку одного поставили. Парень смышленый, но опыта нет, третий разряд. Чем скорее придешь, тем меньше браку наделает…
Взял Губарева за плечи, на мгновение притянул к себе, круто повернулся и вышел. На темной лестничной площадке почувствовал, что у него снова закружилась голова. «Иди, Максимыч, иди!» – мысленно приказал он себе и, освещая путь фонариком, сделал шаг вперед к лестнице.
Спустившись во двор, Королев осмотрелся. По тропинке между сугробами медленно шла пожилая женщина. В одной руке она несла ведро, в другой чайник. Сделав несколько шагов, останавливалась, ставила ведро и чайник в снег, выпрямлялась, отдыхая, потом снова тащила свою ношу.
Королев поднял воротник, глубже надвинул на лоб шапку-ушанку. Вдруг почувствовал, как он голоден. Инстинктивно нащупал лежавшие в ватнике сухари, но тут же, точно прикоснувшись к раскаленному железу, выхватил руку из кармана.
На улице, как и раньше, было пустынно. Казалось, что яркие звезды мерцают над вымершим городом.
– Прости, Ваня, – сказал он виновато. – Как зверь на еду кидаюсь. Отощал.
– Жуй, не стесняйся. А я пойду. Мне еще жену проведать надо. – Помолчал и, глядя в глаза Губареву, спросил: – Завтра придешь?
– Сегодня пойду, – тихо ответил Губарев. – Сухарь доем и пойду.
– До виадука по тропке иди, – посоветовал Королев, – снегу намело много. А там уж совсем недалеко… На твой станок парнишку одного поставили. Парень смышленый, но опыта нет, третий разряд. Чем скорее придешь, тем меньше браку наделает…
Взял Губарева за плечи, на мгновение притянул к себе, круто повернулся и вышел. На темной лестничной площадке почувствовал, что у него снова закружилась голова. «Иди, Максимыч, иди!» – мысленно приказал он себе и, освещая путь фонариком, сделал шаг вперед к лестнице.
Спустившись во двор, Королев осмотрелся. По тропинке между сугробами медленно шла пожилая женщина. В одной руке она несла ведро, в другой чайник. Сделав несколько шагов, останавливалась, ставила ведро и чайник в снег, выпрямлялась, отдыхая, потом снова тащила свою ношу.
Королев поднял воротник, глубже надвинул на лоб шапку-ушанку. Вдруг почувствовал, как он голоден. Инстинктивно нащупал лежавшие в ватнике сухари, но тут же, точно прикоснувшись к раскаленному железу, выхватил руку из кармана.
На улице, как и раньше, было пустынно. Казалось, что яркие звезды мерцают над вымершим городом.