Страница:
809 из 1035
Звягинцев увидел на тумбочке толстую тетрадь, спросил, не со школьных ли времен сохранилась она у Веры. И услышал в ответ, что это дневник – история болезни начальника госпиталя Осьминина, которую он сам диктовал Вере до вчерашнего дня.
Вера раскрыла тетрадь, поднесла ее ближе к коптилке и прочла последнюю запись:
«Никаких желаний. Все хорошо. И очень легко».
Прочла и сказала, еле сдерживая слезы:
– Ночью он умер.
Звягинцев спросил, зачем Осьминин диктовал все это, и Вера объяснила: записи должны быть отправлены в клиническую больницу имени Эрисмана. Он распорядился о том задолго до смерти.
Потом Вера вытащила вдруг из-под кровати чемоданчик, открыла его и достала рисунок. Звягинцев не сразу догадался, что это один из тех двух рисунков, которые она взяла в его присутствии с письменного стола Валицкого. Протянув сейчас этот рисунок Звягинцеву, Вера сказала:
– Возьми его, Алеша, и отправь в Смольный. У меня нет никакой оказии, а почта… Сам знаешь, что теперь с нашей почтой. Отправь, всякое может случиться.
Он встревоженно посмотрел на нее: что Вера имеет в виду? Обстрел?!
Она успокоила его. Сказала со слабой улыбкой:
– Нет, нет, со мной-то ничего не случится. Я выживу. Я дала себе слово выжить. А листок отправь. Ты знаешь этого Васнецова?
– Да. Встречался до войны. И во время войны тоже.
– Тогда напиши ему, что Федор Васильевич умер. Наверное, они были знакомы, раз он сделал такую надпись.
|< Пред. 807 808 809 810 811 След. >|