JК
Большой серафим :: Биой Касарес Адольфо
Страница: 38 из 39С почти королевскимдостоинством мадам Медор сняла кольцо с изумрудом и надела его на палец Бланките.
Камполонго заметил:
– Хотя мать с дочкой то и дело ссорятся, взгляните, как они любят друг друга: такова природа человеческая!
– Нелепица. Чистое безумие, – возразил Альварес.
– Даже не знаю. Бедная девочка. Мне ее жаль, – призналась Бианки Вионнет.
– Еще чего! – стал спорить он.
– Это меня растрогало.
– Как в кино. Говорим, что фильм скверный, и все же плачем. Я не иду на попятную.
– А при чем тут кино? Мать и дочь: что может быть естественнее.
– Прошу заметить, – произнес Альварес в гордом порыве, – я, несомненно, самый трусливый из всех, но теперь выясняется, что только мне и хватает духу взглянуть правде в лицо. Думаете, я поддамся? Ни в коем случае. Таким и останусь до самого конца. И что вы на это скажете?
– Что вы так и не выросли, что вы еще совсем ребенок. Ничего нет скучнее мужчины, выставляющего напоказ свою храбрость.
Альварес пристально вгляделся в Бианки Вионнет, стараясь ее понять.
– Ах, так вы – сторонница сострадания? Одна моя знакомая, молоденькая девчонка, без конца просит меня проявить сострадание.
Бианки Вионнет отозвалась с невольной резкостью:
– Эта девчонка кривит душой. Я не верю, будто можно жертвовать собой ради ближнего. Альварес проговорил почти мягко:
– Иногда приходится думать и о ближнем. Я верю в сострадание. Это чисто человеческая добродетель.
Камполонго заметил:
– Хотя мать с дочкой то и дело ссорятся, взгляните, как они любят друг друга: такова природа человеческая!
– Нелепица. Чистое безумие, – возразил Альварес.
– Даже не знаю. Бедная девочка. Мне ее жаль, – призналась Бианки Вионнет.
– Еще чего! – стал спорить он.
– Это меня растрогало.
– Как в кино. Говорим, что фильм скверный, и все же плачем. Я не иду на попятную.
– А при чем тут кино? Мать и дочь: что может быть естественнее.
– Прошу заметить, – произнес Альварес в гордом порыве, – я, несомненно, самый трусливый из всех, но теперь выясняется, что только мне и хватает духу взглянуть правде в лицо. Думаете, я поддамся? Ни в коем случае. Таким и останусь до самого конца. И что вы на это скажете?
– Что вы так и не выросли, что вы еще совсем ребенок. Ничего нет скучнее мужчины, выставляющего напоказ свою храбрость.
Альварес пристально вгляделся в Бианки Вионнет, стараясь ее понять.
– Ах, так вы – сторонница сострадания? Одна моя знакомая, молоденькая девчонка, без конца просит меня проявить сострадание.
Бианки Вионнет отозвалась с невольной резкостью:
– Эта девчонка кривит душой. Я не верю, будто можно жертвовать собой ради ближнего. Альварес проговорил почти мягко:
– Иногда приходится думать и о ближнем. Я верю в сострадание. Это чисто человеческая добродетель.