Божественное пламя   ::   Рено Мэри

Если снова окажешься замешан в чём-нибудь — можешь убираться туда, где был, и больше не возвращайся, ясно? А чтобы тебе держаться подальше от греха, — те придурки, которых ты так далеко завлёк, поедут искать себе приключений за пределами царства. Сегодня они устраивают свои дела. Когда уберутся — ты сможешь выйти из этой комнаты.

Александр слушал молча. Он давно приучал себя к мысли о пытках, на случай если вдруг захватят живым на войне. Но прежде он думал только о телесных муках.

— Ну? — спросил царь. — Не хочешь узнать, кто это?

— А как ты думаешь?

— Птолемей — не везет мне с сыновьями… Гарпал — хитрая жадная лиса, я мог бы перекупить его, если бы он того стоил… Неарх — пусть его критская родня на него порадуется… Эригий с Лаомедоном…

Филипп не спешил. И смотрел, как белеет лицо Александра. Пусть подождет, пусть помучается… Пора мальчишке понять раз и навсегда, кто здесь хозяин. Пусть подождет.

Как бы ни хотелось Филоту убрать и Гефестиона, — его он в свой список не включил. Не справедливость и не доброта, а какой-то неизлечимый страх удержал тогда его руку. Царь же, со своей стороны, никогда не считал, что Гефестион опасен сам по себе. Ясно, что для Александра он готов на всё, но с ним, пожалуй, стоит рискнуть. И Олимпии можно досадить этим единственным исключением, и другая польза от него, тоже немаловажно.

— Что касается Гефестиона, сына Аминтора, тут дело особое. — Он снова остановился, а что-то внутри него (то ли презрение, то ли тайная зависть) говорило: «В мире нет никого, к кому я бы мог испытывать нечто подобное».