Бретер   ::   Тургенев Иван Сергеевич

и когда наконец она обратилась к нему, лицо его выражало такую нелицемерную скуку, что Маша тотчас же вскочила и захлопнула фортепьяно. Она подошла к окну и долго глядела в сад; Лучков не трогался с места и все молчал. Нетерпение начинало сменять робость в душе Маши. "Что ж?-думала она,-не хочешь... или не можешь?" Очередь робеть была за Лучковым. Он ощущал опять обычную томительную неуверенность: он уже злился!.. "Черт же меня дернул связаться с девчонкой",- бормотал он про себя... А между тем как легко было в это мгновение тронуть сердце Маши! Что бы ни сказал такой необыкновенный, хотя и странный человек, каким она воображала Лучкова,- она бы все поняла, все извинила, всему бы поверила... Но это тяжелое, глупое молчание! Слезы досады навертывались у ней на глаза. "Если он не хочет объясниться, если я точно не стою его доверенности, зачем же ездит он к нам? Или, может быть, я не умею заставить его высказаться?.." И она быстро обернулась и так вопросительно, так настойчиво взглянула на него, что он не мог не понять ее взгляда, не мог долее молчать...

- Марья Сергеевна,-произнес он, запинаясь,-я... у меня... я вам должен что-то сказать...

- Говорите,- быстро возразила Маша. Лучков нерешительно посмотрел кругом.

- Я теперь не могу...

- Отчего же?

- Я бы желал поговорить с вами... наедине...

- Мы и теперь одни.

- Да... но... здесь в доме.

Маша смутилась... "Если я откажу ему,-подумала она,-все кончено..." Любопытство погубило Еву...

- Я согласна,-сказала она наконец.

- Когда же? Где?

Маша дышала быстро и неровно.

- Завтра... вечером.